"...Солнце у гольдов считается женщиной (ciy), а Луна (бя — мужчиной). Движение Солнца и Луны гольды (род Кили) объясняют следующим образом: "Мужчина Бя старается догнать небесную женщину Ciy, но никак не может. Когда месяц исчезает — новолуние — это значит он догнал женщину. Темнота становится для того, чтобы никто не видел, что Бя сошёлся с женщиной Ciy".
В.К. Арсеньев. Путевой дневник (рукопись). Цитируется по книге: И.А. Лопатин. Гольды. Владивосток, 1922. С. 330.
ПЕРВЫМИ НА ЛУНУ ПОПАДАЛИ ДЕВОЧКИ
Легенды Дальнего Востока. "...Пятна на Луне гольды объясняют следующим наивным мифом. У одной гольдячки была дочь. Мать послала её на Амур с вёдрами за водой. Та ушла и заслушалась там пением птичек. Долго мать ждала дочь, наконец, не вытерпела и прокляла её: "Чтоб её Бя уволок!" — сказала она в своём гневе. Как только мать сказала эти слова, Бя в самом деле стал спускаться к девушке. Он схватил девушку так поспешно, что она не успела даже выпустить из своих рук вёдер. Бя поднялся с нею на небо и до сих пор не расстаётся с девушкой. Вот почему на светлом круге Бя видны какие-то знаки. Если хорошенько присмотреться, то увидишь девушку с вёдрами (см. рисунок). Интересно отметить, что подобная легенда, как мне известно по личным исследованиям, существует и у тунгусов. В.К. Арсеньев записал вариант у Кили. Для сравнения приведу её, воспользовавшись, с любезного разрешения В.К. Арсеньева, рукописью его дневника. "У одного мужчины была работница. Мужчина обращался с ней очень плохо: заставлял много работать, держал голодом и бил. Она ходила за водой и часто плакала там по ночам, обращаясь к месяцу, чтобы он взял её к себе. Месяц сжалился и взял девушку. Вот почему на месяце и теперь видна женщина, которая в руках держит вёдра с водой".
Цитируется по книге: И.А. Лопатин. Гольды. Владивосток, 1922.
Башкирская легенда. Давным-давно жила-была одна девочка. Звали её Зухра. Очень рано она осталась без матери. Отец привел в дом мачеху... Как-то вечером мачеха велела Зухре натаскать воды. «До утра наполни вот эту кадку водой. Иначе голову оторву», — сказала она. А сама незаметно проткнула дно кадки. Всю ночь Зухра носила воду. Но вода в кадке нисколько не прибывала. Изможденная вконец, свалилась она без сил. Луна безмолвно плыла в небесах. Взглянула Зухра на Луну и воскликнула: «Эх, Луна, хоть бы ты помогла мне. Вызволила бы меня из неволи! Возьми меня к себе!» Луна засветилась ярче, послала свои лучи на землю и подняла Зухру к себе. С тех пор на Луне стоит девушка с коромыслом
Чувашская легенда. В незапамятные времена, жила на земле злая-презлая колдунья. У колдуньи была падчерица — тихая, работящая и собой писаная красавица. Не любила колдунья свою падчерицу, постоянно ругала, изводила непосильной работой. Задумала она во что бы то ни стало погубить падчерицу. Однажды, в глухую полночь, колдунья разбудила спящую девушку и говорит: "Сбегай-ка на речку, свежей водицы испить захотелось!" Девушка взяла ведра с коромыслом и пошла на реку. Ночь была ясная, морозная. С неба светила полная луна. Девушка спустилась к проруби, наклонилась, чтобы зачерпнуть воды, а когда выпрямилась — в ужасе отшатнулась: со всех сторон её окружали страшные ведьмы. В страхе девушка зажмурилась, взяла ведра на коромысло и заспешила домой. Не тут-то было! Ведьмы не отстают от нее ни на шаг, тянут к ней костлявые руки, вот-вот растерзают. "Не дай погибнуть, ясный месяц!" — взмолилась девушка. Луна услышала мольбу девушки, подняла её с ведрами с коромыслом к себе. Теперь ведьмам до нее было уже не дотянуться. С тех пор в ясные ночи на полной луне и видится девушка с коромыслом на плечах.
Татарская легенда. Когда-то жила с отцом и мачехой девушка по имени Зухра йолдыз. Любили её и за то, что она не возгордилась своей красотой и трудолюбием. При отце злая женщина придерживала язык, но только он за порог, как начинала изводить приёмную дочь. Мачеха посылала Зухру за хворостом в страшный дремучий лес, где водилось множество змей и свирепых зверей. Зухра старалась выполнить всё, что ей прикажут, пытаясь угодить отцовой жене. Да где там! Покорность и долготерпение падчерицы и вовсе выводили из себя мачеху. И вот однажды под вечер, когда Зухра особенно сильно устала от беспрестанной работы, мачеха велела ей натаскать из реки воды в бездонную посудину. Да пригрозила: "Если до утра не наполнишь до краев, чтоб ноги твоей в доме не было!" Не смея перечить, Зухра отправилась по воду. Была чудная ночь. Луна лила на землю серебристые лучи. Забылась Зухра, ушли прочь печали и невзгоды... Тяжко вздохнув, наполнила Зухра ведра, и коромысло невыносимой тяжестью легло на девичьи плечи. А ещё тяжелее лёг камень на сердце. Снова взглянула Зухра на Луну. И так захотелось, подобно небесной страннице не знать ни горя, ни забот и дарить доброту и ласку... В это время с неба скатилась звездочка. На душе у Зухры вдруг полегчало. Вёдра с водой становятся почти невесомыми. Глаза ее сами собой закрылись. А когда Зухра вновь распахнула свои длинные ресницы, то увидела себя на Луне, в которую она так долго вглядывалась. Ее окружил хоровод звезд, одна из которых засияла особенно ярко. Оказывается, эта звезда всегда следила за Зухрой. Она видела её страдания. Эта самая звезда обняла Зухру своими лучами и подняла её ввысь, до самой Луны. Никто на земле этого не увидел, ничто не нарушило её ночной покой. Отец Зухры долго искал свою доченьку... Если ясной ночью вы вглядитесь хорошенько в Луну, то увидите на ней силуэт девушки с коромыслом на плечах. А рядом с Луной заметите ярко светящую звезду, что вознесла добрую душу на небо. Ее называют звездой Зухры.
Уверен, что похожие сюжеты можно встретить в сказках и легендах и у других народов. Хочу обратить внимание, что приведённые в мифах и легендах примеры "попадания" на Луну роднит одно — не от хорошей жизни попадают на Луну.
С НАУЧНЫМИ ЦЕЛЯМИ ПРИЛУНИЛИСЬ ПЕРВЫМИ
До 1900 года в фантастических (не сказочных и мифологических) произведениях из представителей прекрасного пола на Луне побывали:
Вера Ф. и Людмила В. Вера Фигнер и Людмила Волкенштейн прилунились у цирка Платона в составе смешанного экипажа космического корабля (Николай Морозов, Пётр Поливанов, Людвиг Янович).
Источник: Николай Морозов. В мировом пространстве. Сб. На границе неведомого. Научные полуфантазии. М., 1910. С. 79-112.
Примечание: Публикация в журнале «Техника — молодежи» (№№ 7-8, 1963 год) рассказа Н.А. Морозова «Путешествие в космическом пространстве» названа первой. Там же сказано, что рассказ создан в начале заключения писателя в Шлиссельбургской крепости и найден в его «Шлиссельбургских тетрадях». Текст рассказа был передан в распоряжение редакции журнала заведующим Архивом Академии наук СССР В.В. Левшиным. Указано, что сам автор датировал его 1882 годом.
О сомнениях в правильности авторской датировки рассказа см. ниже — visto. Напомним только, А.Н. Морозов переведён в Шлиссельбургскую крепость 2 августа 1884 года. И ещё — предписание разрешить заключенным "более разнообразное чтение и письменные занятия в камерах" начальником Шлиссельбургской крепости было получено 30 сентября 1885 года.
В опубликованном в 1963 году варианте рассказа смешанный экипаж космического корабля состоял из семи, а не из пяти человек (см. публикацию 1910 года). Причём, в рассказе указаны только имена космических путешественников: Вера, Людмила, Иосиф, Пётр, Николай, Ованес, Людвиг.
Некоторые дополнительные факты, вызывающие сомнения в датировке написания рассказа Н.А. Морозова:
— В примечаниях к публикации рассказа "В мировом пространстве" (Сб. "Вечное солнце". М., Молодая гвардия, 1979. С. 238-247) составитель и автор комментария С. Калмыков отмечает: "...Однако целый ряд героев рассказа в 1882 г. были ещё на свободе. Поэтому представляется более правильным датировать рассказ временем до 1905 г."
— Николай Рынин отмечал: "...Морозов в своей книге «На границе неведомого» (1910) даёт описание своего фантастического полёта в мировое пространство со своими спутниками по заключению в Шлиссельбургской крепости, причём его корабль был несколько похож на вышеописанный корабль Графиньи" [Анри де Графиньи "Вокруг Солнца". Первое издание датировано 1888 годом]. См.: Н.А. Рынин. Межпланетные сообщения: Мечты, легенды и первые фантазии. Ленинград, 1928.
Гертруда Керсэн, племянница доктора Бриэ, и её маленькая служанка Фатима. Они, вместе с другими героями романа "Изгнанники Земли" сделали "пересадку" на ночное светило с пика Тебали (Судан) в момент его касания с Землёй.
Источник: Андрэ Лори. Изгнанники Земли. 1887 г.
Осипова, Елена Михайловна — Дочь профессора астрономии и изобретателя Михаила Васильевича Осипова. В честь неё отцом было названо взрывчатое вещество необычайной силы для "выбрасывания" с Земли на Луну "вагона-ядра" — еленит. Елена Осипова, единственная женщина в составе экипажа вагона-гранаты, выброшенной из жерла вулкана Котопахи.
Источник: Жорж Ле-Фор, Анри де Графиньи "Вокруг Солнца" (Из цикла: Необыкновенные приключения одного русского учёного", 1888 г.)
Жаль, конечно, что нельзя твёрдо сказать — русские женщины были первыми на Луне! Но если добавить уточнение — "с научными целями" — тогда точно — первые! Вновь хочу обратить внимание на такой момент — два последних "посещения" лунной поверхности имеют "криминальные" корни. Гертруда Керсэн и её спутники оказались на Луне в результате безответственного поступка, который можно квалифицировать, как преступление. А Елену Осипову даже похитили, а её папа "отбывал срок" по ложному обвинению перед полётом на Луну.
О женщине, ставшей прототипом одной из первых русских представительниц прекрасного пола побывавших на Луне, расскажу чуть подробнее. Потому что её судьба связана с Дальним Востоком.
ПРОТОТИП ОДНОЙ ИЗ ПЕРВЫХ ПОКОРИТЕЛЬНИЦ ЛУНЫ
Волькенштейн (Волкенштейн) Людмила Александровна (1857—1906) — русская революционерка-народница; из дворян. Участвовала в организации убийства харьковского губернатора князя Дм. Н. Кропоткина в 1879 году. Приговорена по Процессу четырнадцати (1884) к смертной казни, замененной 15 годами каторги. До 1896 года Л.А. Волкенштейн отбывала одиночное заключение в Шлиссельбургской крепости. С 1897 года была на поселении на острове Сахалин. В сентябре 1902 года с супругом Александром Волкенштейн переехала во Владивосток. Волкенштейн стал организатором санитарной службы и первым санитарным врачом города Владивостока. Когда началась война с Японией и во Владивосток стало поступать большое количество раненых, Людмила Волкенштейн пошла работать фельдшером. Вместе с мужем они организовали курсы медицинских сестер. Людмила Волкенштейн выступала с осуждением политики царизма в русско-японской войне, результатом которой стала гибель большого количества матросов и солдат.
10 января 1906 года состоялся общегородской митинг, где в последний раз выступила Людмила Волкенштейн. После окончания митинга, его участники большой колонной с духовым оркестром направились к зданию штаба крепости на Вокзальной площади, но были встречены пулемётным огнём. Среди первых погибших из числа митингующих была Л.А. Волкенштейн.
Ниже помещаю информацию из открытых источников (Возможно информация устарела, требуется проверка и ваша помощь, коллеги, особая надежда на жителей Владивостока):
"...Людмила Волкенштейн была похоронена на Покровском кладбище Владивостока 13 января 1906 года. Память о Л.А. Волкенштейн живёт в улицах зданиях старого Владивостока. В 1917 года на здании, расположенном на углу улиц 1-й Морской и Алеутской (дом № 13 по ул. Алеутской, где Л.А. Волкенштейн жила с 1902 по 1906 год), была установлена мемориальная доска, снята в 1918 году. Восстановлена в 1988 году). Покровское кладбище, где она была похоронена — ныне Покровский парк. На месте её захоронения в 1988 году установлен памятный знак. Во Владивостоке есть несколько мемориальных досок, рассказывающих о ней".
Что-то мы всё о грустном, а ведь сегодня день-то какой!
ЗАШИФРОВАННОЕ ПОЗДРАВЛЕНИЕ
Подобные шифры были в ходу у народовольцев. Ими пользовался и Николай Морозов. Ключ к расшифровке прост, как и сам шифр. Берётся несколько слов или предложение, которое надо запомнить. В День Первого Праздника Весны я выбрал предложение для запоминания из части (рассказа) известного цикла, известных авторов, которая при отдельных публикациях в разное время имела два разных названия, но оба они состояли из... 8 (восьми!) букв. Надеюсь, понятно к чему я клоню:
"...Сегодня Марта приготовила в твою честь настоящий оксеншванцензуппе!"
Буква в моём шифре обозначается двузначным числом. Нумерация букв начинается с числа 11. В нашем случае буква "С" обозначена числом 11, "Е" — 12... и т.д., до восклицательного знака, который обозначен числом 70. Часто встречающиеся или повторяющиеся в предложении буквы — А, И, Е, О и др. — могут обозначаться разными числами. Народовольцы различными приёмами запутывали и усложняли расшифровку текстов, написанных этим шифром, делая её практически невозможной; я же, наоборот, упростил шифр донельзя: числа только двузначные, слова разделены чертой. Заняться расшифровкой поздравления настоятельно рекомендую лаборанткам.
7 августа 2016 года столетний юбилей у писателя Виталия Григорьевича Мелентьева (1916—1984). Сегодня он заслуженно встал в строй моего Особого Бессмертного взвода НФ.
Любителям фантастики он известен своими повестями о приключениях Васи Голубева и Юрки Бойцова «33 марта» (1957), «Голубые люди Розовой земли» (1966), «Чёрный свет» (1970) и повестью «Обыкновенная Мёмба» (1978). Но я хочу поговорить о другой, самой дальневосточной его книге — "Иероглифы Сихотэ-Алиня" (1961). Не о всей, конечно, а только о той её части, которая названа в аннотации к первому изданию "удачной" — легенде о государстве Бохай.
Примечание: Для тех, кому интересно, под катом вставляю параграф о Бохае (формат PDF) изданного при моём участии учебного пособия.
ОТКРЫВАТЕЛИ ИЕРОГЛИФОВ
Содержание легенды, для тех кто не знаком с повестью "Иероглифы Сихотэ-Алиня": Бохайцы, понимая, что их государство погибает, стараются передать свои знания о "необыкновенном бохайском металле", об изведанных целебных источниках, о местах нахождения драгоценностей будущему поколению. Самый надёжный способ "отправить" такое послание через века, по их мнению, это... высадить семена долголетних деревьев в виде... иероглифов. Согласитесь, по ТРИЗовскому регистру НФ-идей Генриха Альтова (Г.Г. Альтшуллера) самое фантастическое в этой затее — способ сохранения и передачи информации сквозь временное пространство. И, как оказалось, идея эта сработала и даже реализовалась, и не только в самой повести, но и в реальной жизни. Посмотрите сами:
Надо признать, что не сам Мелентьев выдумал "растущие" иероглифы. На эту мысль натолкнул его В.К. Арсеньев. В повести "Иероглифы Сихотэ-Алиня" есть этому подтверждение: "...Исследователь Приморья Арсеньев рассказывал, что он отыскал в горах, выписанный огромными дубами иероглиф".
Существование "растущих иероглифов" вроде как подтверждается. Нет пока другого подтверждения — клинка, сделанного из "готового сплава", содержащего "массу редких и редчайших металлов: тантала, ванадия и других, но особенно много — германия". Придумать Мелентьеву такой сплав, как мне кажется, "помог" Сихотэ-Алиньский метеорит (падение в Уссурийскую тайгу произошло 12 февраля 1947 года). В поисках и сборе его осколков активно участвовали военнослужащие... (Я ни в коем случае не утверждаю участие в них В.Г. Мелентьева!)
ЗАКРЫВАТЕЛИ ИЕРОГЛИФОВ
История не имеющая отношения к В.Г. Мелентьеву, но она связана с бохайцами, точнее к теми, кто позже завоевал их территории — чжурчжэнями.
Отклик Г.Г. Пермякова на первоапрельсткую шутку в газете "Тихоокеанская звезда"
Черепаха древняя, цемент советский
В «ТОЗе» была интересная заметка-шутка о музейной черепахе. Она всколыхнула в памяти события многолетней давности. Мне, ученому-синологу, хотелось бы поделиться с любопытными читателями фактами из истории, так или иначе связанными с подобными изваяниями.
Много редких экспонатов хранится в прекрасном музее Хабаровска. Среди них древняя каменная черепаха со стелой. Ей не менее восьми веков. Долгие десятилетия история черепахи была загадкой, пока ею не занялся известный учёный-востоковед Виталий Ларичев. Он установил, что это историческое надгробие легендарного Эсыкуя, «генералиссимуса» чжурчжэней. Так оно и есть.
Черепаха — явно работа китайских мастеров, которых чжурчжэни массами брали в плен. Сами чжурчжэни — воины, сделать подобное они не могли. Таких черепах по Китаю тысячи и тысячи. В Тяньцзине на итальянской концессии я жил рядом с каменотесней и видел, как трудяги-китайцы зубилом и кувалдой творят чудеса из камня.
На кладбищах и в храмах Китая на могилах знатных и богатых людей можно увидеть многотонных тёмно-серых гранитных черепах. У всех на спине вертикальные плиты-стелы. На них эпитафии — надгробные надписи с тёплыми словами об усопших. Часто под этими изваяниями лежат каменные гробы с четырьмя вертикальными плитами — «четыре» («сы») по-китайски означает «смерть», «гибель».
В литературе черепаха — символ счастья и долгой жизни в десять тысяч лет. В данном случае китайцы уважительно называют таких черепах «Биси» (ударение на последнем слоге), «Ао» или «Юй», избегая простонародного слова «гуй», что тоже означает «черепаха», но только в бранном значении — «ублюдок, рогоносец». «Ао» — черепахи-колоссы, покрытые нефритовыми панцирями, которые держат на себе остров Пындай, обитель бессмертных мудрецов. Пятнадцать черепах верно служили одному древнейшему императору. Правитель боялся, что бурные волны смоют в море гору святых людей Шэнь-Шань, и приказал этим исполинам охранять остров. Огромные черепахи «Юй» несут на спине таинственные письмена, которые понимает только придворный звездочёт. Но среди всех черепах главная «Биси». Она имеет великую мощь. «Биси» ворочает скалы и выходит из-под холмов и гор. Без груза-придава «Биси» уносится в небо. Поэтому мифическое чудище обречено нести на спине тяжёлую стелу-«якорь». Ночами «Биси» утробно ревет, пугая людей.
В легендах Китая встречается и черепаха «Дай-мао». Её панцирь желтый. В Юго-Восточной Азии жёлтый цвет — символ власти, богатства и буддизма. Чешуя у «Дай-мао» размером с веер, на ней облаковидные загадочные письмена.
И ещё о черепахах. К столу китайских монархов подавали блюда из отборных черепах, выловленных специально подготовленными рыбаками. И командовал ловцами особый мандарин. Из панцирей некоторых черепах китайцы получают отличный эректоген (афродин), чрезвычайно полезный мужчинам. А по китайской астрономии есть созвездие Черепахи из четырнадцати звёзд. Созерцание этих светил, по поверью, дарит долголетие...
Лет тридцать пять назад меня пригласили в крайком КПСС и дали список географических названий Дальнего Востока: «Подчеркните все названия, которые идут от китайских слов и иероглифов. Никому не говорите об этой работе». Я просидел два-три часа и подчеркнул такие слова. Многие названия на карте были изменены. Это было время величайшей глупости, когда Никита Хрущёв поцапался с Мао и хотел «закрыть» для нас великую страну.
Кстати, в книге В. Ларичева «Тайна каменной черепахи», на мой взгляд, очень длинной и очень отвлекающейся, нет слов «Китай» и «китайские мастера», а вместо слова «иероглиф» стоит «знак»... Была чудовищная цензура! Все китайское стало запретным.
Тогда же в крайкоме меня попросили охарактеризовать иероглифы на стеле нашей знаменитой черепахи. Я ответил, что чжурчжэньская письменность похожа на части глифов, что эта «Биси» и глифы на стеле явно китайской работы, что никакой особой сложности читать их нет, что значат они то-то и то-то. И рассказал всё, о чём пишу сейчас в этой заметке. После этого древняя надпись на стеле была заляпана цементом. Но к этому я уже никакого отношения не имею.
Думаю, что перевод надписи возможно для уточнения сделать и сейчас, обработав затирку текста кислотой.
Георгий ПЕРМЯКОВ, Приамурский филиал географического общества.
"Тихоокеанская звезда", 27 апреля 2000 г.
Вот, пожалуй, и всё, что хотелось мне сказать в день столетия В.Г. Мелентьева. На прощание предлагаю послушать его любимую песню в исполнении Булата Окуджавы.
Приближается 3 августа 2016 года. Ну и что? А вот что: в этот день исполняется 110 лет со дня знакомства Владимира Клавдиевича Арсеньева (1872-1930) с Дерсу Узала (1849?-1908). Сегодня эта дата уже не подвергается сомнению, а было время, когда о ней велись споры между краеведами и биографами Арсеньева. Ещё бы, ведь сам автор написал в предисловии к первому изданию "По Уссурийскому краю" в 1921 году: "...Ввиду той выдающейся роли, которую играл Дерсу в моих путешествиях, я опишу сначала маршрут 1902 года по рр. Цимухе и Лефу, когда произошла моя первая с ним встреча, а затем уже перейду к экспедиции 1906 года".
В 1965 году хабаровский краевед и писатель Георгий Георгиевич Пермяков в книге «Тропой женьшеня», ссылаясь на записи в путевых дневниках 1906 года Арсеньева, хранящиеся в архиве Приморского отделения Русского географического общества, поставил точку в спорах.
Кроме литературной встречи на реке Лефу (ныне р. Илистая) 1902 года; встречи в 1906 году, описанной Арсеньевым в экспедиционном дневнике; существует третья версия — архивная, основанная на воспоминаниях старожила села Анучино (см.: Гончарова С.В. Дерсу Узала: данные к биографии. — Арсеньевские чтения: Материалы региональной научно-практической конференции. — Владивосток, 2007).
Как мне кажется, почтовая марка "Исследователь Дальнего Востока писатель В.К. Арсеньев (1872-1930)" по рисунку В. Завьялова (июнь 1956 г. № 1895. 40 коп.) готовилась к выпуску в связи с 25-летием со дня смерти В.К. Арсеньева (1930-1955). Но вышла с опозданием, как впрочем, и целый ряд других знаков почтовой оплаты СССР 1956 года, посвящённых памятным датам (см. Каталог почтовых марок СССР 1918-1969. С. 256-274). Но ведь можно и предположить, что выход этой марки был посвящён... 50-летию первой встречи путешественника со своим знаменитым проводником! Если это так, тогда всё становится на свои места. Давайте рассмотрим сюжет почтовой марки.
Изображены два человека: Владимир Арсеньев и... человек в национальной одежде коренных народов Дальнего Востока, присевший на ствол поваленного дерева. В правой руке он держит курительную трубку, в левой посох, а в ногах — лавровая ветвь и раскрытая книга. Что меня смущает в сюжете марки? Первое: снег на ветвях могучего гималайского кедра за спиной сидящего, не по зимнему одетого, аборигена (напоминаю, реальная встреча произошла 3 августа); второе — головной убор (на всех известных фотографиях на голове Дерсу Узала что-то типа банданы. Обратите внимание на фотографию в правом нижнем углу: "В.К. Арсеньев в орочском костюме на выставке своей коллекции в Петербурге, 1910 г."); возраст В.К. Арсеньева (основой для портрета на марке, выполненного художником В. Завьяловым, скорее всего, послужила одна из фотографий, сделанных В.Н. Пашковским в 1929 году, то есть спустя более двух десятков лет с момента, когда Дерсу ушёл в страну "буни".
В любом случае, почтовая марка 1956 года "обеспечила" ещё одну "встречу" Владимира Клавдиевича с Дерсу Узала. Затем к "организации" подобных встреч подключились кинематографисты: в 1961 — режиссёр Агаси Бабаян, в 1975 году — знаменитый Акира Куросава...
А в 2011 году, в качестве подарка любителям фантастики, Илья Лагутенко и Василий Авченко в киноповести о Тихоокеанской республике "Владивосток-3000" "организовали" новую встречу Арсеньева и Дерсу... в параллельном мире 3000 года.
Пришелец в мир параллельного будущего по имени Влад, успевший за короткое время влюбиться в свой новый город и в его легендарных жителей — Щедрина, Максимова (Штирлица) и других, в ночной тайге встречает Хранителей огня. У костра сидят Арсеньев и его знаменитый проводник. Владу необходимо знать: сможет ли он вновь оказаться во Владивостоке 3000 года, если вернётся за своей Наташей в 2000-й. Ответ на этот вопрос знает только Дерсу...
В биографии молодого растрёпанного пришельца по имени Влад, побывавшего в городе своей мечты, много от одного из авторов этой киноповести Ильи Лагутенко, более известного читателям, как лидера группы "Мумий тролль". Продвинутые поклонники фантастики знают и о других его вкладах в развитие жанра:
На этот раз поводом открыть и перебрать листы и вырезки в папках с "Делом Оссендовского" (а их у меня три) послужило недавнее поступление в мой архив 12 злотых. Не бог весть какая сумма, но для меня в этих монетках важнее другое! И я отыскал в папках страницу с конвертами и марками, на которых изображён Владимир Клавдиевич Арсеньев... Да уж! Кто матери-истории более ценен?
Да уж! — возглас, используемый при выражении досады, иронии. (Из Викисловаря)
"...Сохранились две буквы: "Уж..." (Из эпиграфа к рассказу А.М. Оссендовского "Бриг "Ужас")
"...Слова гольда нас всех поразили. Заметив, что мы отнеслись к нему с недоверием, он воскликнул: — Как ваша понимай нету? Посмотри сам!"
(Из книги В.К. Арсеньева "По Уссурийскому краю")
В самом начале 1990-х годов завёл я первую папку "дела" на А.М. Оссендовского. Произошло это с подачи И.Г. Халымбаджи (1933-1999). На нашу с Юрием Шмаковым просьбу рассказать подробнее об этом писателе-фантасте Игорь Георгиевич в 1991 году прислал заметку для очередного альманаха фантастики "Мир чудес". Альманах не увидел света, а заметка — вот она:
Игорь Халымбаджа
Шла весна 1945 года. Неудержимо приближающееся поражение гитлеровского рейха стало явным даже для самых фанатичных его сторонников. И они стали искать укромные, где можно было бы спрятаться и спрятать награбленное, а кто не успел "разбогатеть" метались в поисках добычи. Одним из таких возможных источником обогащения гестаповцы считали... сокровища барона Унгерна. И вот в гестапо был доставлен престарелый польский писатель-фантаст Фердинанд Антони Оссендовский, в своё время служивший в армии Колчака и Унгерна и, по слухам, участвовавший в операции по сокрытию драгоценностей. Из гестапо Оссендовский уже не вернулся.
СОКРОВИЩА БАРОНА УНГЕРНА
Ф. Оссендовский родился в Витебске в мае 1876 года. Учился в Петербургском университете, затем Сорбонне, защитил диссертацию и был удостоен звания кандидата химических наук. Работал инженером в Сибири и на Дальнем Востоке. Описанию экспедиции по изучению этих земель была посвящена его первая книга "Описание путешествия по Алтайскому и Уссурийскому краю" (1899).
Ещё в годы учёбы Антон Мартынович (руссифицированный вариант имени и отчества) начал писать, публикуя очерки, рассказы, эссе в различных газетах и журналах. Выявить сегодня эти публикации затруднительно из-за обилия использованных им псевдонимов. Когда разразилась Русско-Японская война, тридцатилетний инженер,начинающий литератор вновь оказывается на Дальнем Востоке в качестве корреспондента петербургской газеты. Видимо, склонность к рискованным приключениям, авантюрная жилка в характере, требовавшая переживать не только мысленно самые невероятные события и привела его к написанию авантюрных и фантастических романов.
Сблизившись с революционными кругами он активно участвует в революционных событиях 1905-1907 годов. За это был осуждён и находился в заключении. Затем ссылка на Дальний Восток.
Одно из первых крупных фантастических произведений Ф. Оссендовского повесть "Бриг "Ужас" (Литературное приложение к журналу "Нива" за 1913 год) отмечено французским исследователем дореволюционной русской фантастики Жаком Бержье: "...Можно было найти истинные шедевры, например, "Ужасы на бригантине" Оссендовского".
Повесть вместилась в сорок семь страниц, читается с интересом и сегодня не потеряла своей актуальности. Сумасшедший человеконенавистник Силин отравил океанскую воду плесневым грибком плазмодием, созданным для прогревания и удобрения почв в северных районах. Катастрофа. Гибнут рыбы, плесень разъедает обшивку кораблей... Подобные последствия бездумных "экспериментов" с Природой для нас — привычные сообщения. А в начале века об этом мало кто задумывался. В отличие от многих современных авторов он не варьировал без конца схожие между собой сюжеты и идеи, не писал "единую книгу". И в этом своём первом крупном произведении, может быть, впервые развил некоторые НФ идеи, впоследствии многократно использованные фантастами многих стран.
В следующем, 1914 году, литературное приложение к "Ниве" публикует ещё одну повесть Ф. Оссендовского — "Грядущая борьба", имевшую подзаголовок "Завтрашняя повесть". Действие повести отнесено в далёкое будущее. перед человечеством стоит угроза экологический катастрофы. Из-за охлаждения земной коры людям приходится переселяться в глубь земли, строить жильё ближе к теплу. Но, как выясняется, "переселение в глубь" запланировано кучкой правителей не сумевших создать "всеобщую сытость". Цель чудовищной операции — "сокращение ртов". Первой под "сокращение" попадает "жёлтая раса", но план не удаётся реализовать из-за растущего возмущения. Во главе сопротивления инженеры Гремин и Русанов. К ним на помощь приходят даже представители правящей прослойки, понявшие нечеловечность происходящего. Окончательная победа над эксплуататорами приносит счастливое время на Землю Побеждающей Мысли.
В 1915 году выходит из печати самое крупное произведение Оссендовского роман "Женщины, восставшие и побеждённые" (Москва, издательство "Наши дни"). В романе были использованы такие фантастические идеи, которые и поныне используют авторы, работающие в жанре НФ. На страницах романа далёкое будущее. После сокрушительного поражения восстания суфражисток, устроивших всемирную бойню, зачинщицы сосланы на остров Антарктиды. Начинаются невероятные события. Дело в том, что очень давно, именно на этом острове потерпел крушение инопланетный корабль. Космическая посудина негуманоидов вмёрзла в островной грунт. Пришельцы начинают уничтожать ссыльных женщин. Несчастных спасает галантный капитан одного из морских судов волею случая оказавшийся вблизи острова.
К самым ранним фантастическим произведениям Оссендовского относятся рассказы: "Ложа "Священного Алмаза" (ж-л "Аргус", Спб, 1913, № 7) и "Ночь в Храме Сема-Джан-Ник" (ж-л "Весь мир", 1911, № 8). Уже в этих ранних и во многом ученических рассказов проявляется интерес Оссендовского к эзотерическим знаниям и чудесам, которые могут произойти в дальних неизученных краях.
Октябрьскую революцию Оссендовский не принял категорически. В 1919 году служит у Колчака. И вновь, уже в третий раз, судьба приводит его на Дальний Восток. Далее из Маньчжурии он отправляется "бродить по свету". За два года он успевает побывать в Азии, Африке, Америке, объездить многие европейские страны. Наконец, в 1922 году, сорокашестилетний писатель поселяется в Польше. Запас жизненных впечатлений, неистощимая фантазия помогли ему создать целую библиотеку фантастических и приключенческих романов. Он подарил читателям почти сотню увлекательных произведений. Только теперь он пишет на польском языке. Через некоторое время получает польское гражданство и поселяется вблизи Варшавы. В предвоенные годы его книги были чрезвычайно популярны не только у юных, но и у взрослых читателей.
(Публикуется впервые по рукописи И.Г. Халымбаджи).
Теперь фрагменты моих записей, дополняющие биографические сведения о пребывании А.М. Оссендовского в Сибири и на Дальнем Востоке:
ПУТЕШЕСТВЕННИК И ВОЕННЫЙ ХИМИК: НА ФРОНТЕ ФИНАНСОВОЙ ВОЙНЫ
Антон Мартынович – настоящее имя и отчество Оссендовского. В России он прожил сорок четыре года. Родился в древнем русском городе Опочке Псковской губернии (по другим данным, в Витебске), в семье врача. Умер не 3, а 12 января 1945 г. – под городе Жолвен, в местечке Подкова Лесная. Фердинандом стал величать себя после 1922 года, уже переселившись в Польшу. На Дальнем Востоке Оссендовский появился в 1902 году в городе Никольск-Уссурийске в качестве заведующего механической и химической испытательными лабораториями Управления Китайской Восточной железной дороги (Уссурийская железная дорога одно время входила в состав КВЖД).
За плечами молодого инженера работы по материаловедению, экономической географии, геологии. Оссендовский активно включается в процесс геологического изучения Приморья, проводит исследования об ископаемых углях Дальнего Востока, маньчжурских месторождений, китайских и японских углей. Работает на острове Путятин, на полуострове Муравьев-Амурский. В качестве корреспондента петербургских газет, Оссендовский принимал участие в Русско-японской войне (1904-1905). По некоторым сведениям на фронт он был направлен Генеральным штабом, в первую очередь как военный химик. Служил под командованием генерала Куропаткина. В энциклопедии «Американа» (Нью-Йорк, 1969 г., том 21, стр. 23-24) сообщается, что в эти годы Оссендовский выполнял обязанности советника российского Генерального штаба по химическим вопросам. По другим документам и публикациям, в 1904-1905 годах он занимался разведывательной деятельностью на Дальнем Востоке, официально находясь в должности заведующего механической и химической испытательными лабораториями Управления Китайской Восточной железной дороги (КВЖД).
Заведующим механико-химической лабораторией Оссендовский назван и в справочной книжке Харбина (1904). Проживал по адресу: Новый Харбин, дом 557 (стр. 116). В это время Оссендовский публикует множество статей на самые разнообразные темы и даже создает журнал. В 1905 году, увлекшись идеей сибирских сепаратистов об отделении Дальнего Востока от европейской России, сошёлся с революционерами, был избран «президентом революционного правительства Российского Дальнего Востока» и вскоре оказался на скамье подсудимых в городе Чите. Был осуждён на полтора года тюрьмы. Отбывая наказание, написал книгу о тюремных нравах «босяцкой публики», заслужив похвалу Льва Толстого за литературные достоинства произведения...
28 декабря 1907 года на торжественном заседании Общества изучения Амурского края, посвященном памяти первого председателя Общества изучения Амурского края (ОИАК) Фёдора Буссе, первый раз присуждалась премия его имени. Её удостоился политический заключенный Антон Мартынович Оссендовский за исследование угольных месторождений Дальнего Востока.
В 1919-1920 годах Оссендовский был в Омске, служил у Колчака. Согласно некоторым сведениям, именно он руководил захоронением колчаковского золотого запаса где-то "в глухой дальневосточной тайге". С 1922 года жил в Польше. В разные годы Оссендовский много путешествовал по Азии, Африке, Америке, Европе. Его называют первооткрывателем Шамбалы (Агарти) для европейцев. Доказано, что ещё Рерих цитировал его труды по этому вопросу. Печатался под псевдонимами А.М.А., Антонио, НЧ., Марк Ч., Мзура, О-ский, Чертвен, Чертван, Эпикур и др. Всего выявлено около 20-ти его псевдонимов, но сколько их было на самом деле не известно. В 1911 году выдвинулся в число лучших русских писателей-фантастов. Именно так отметил его заслуги в русской НФ французский исследователь фантастики Жак Бержье. Имя Оссендовского указано в американской энциклопедии "Талф Бриз". Там он представлен как военный химик, советник графа Витте и Императорского флота, драматург и политический авантюрист. Японские архивные документы свидетельствуют: Оссендовский был агентом японской разведки. Русские царские архивы — что он являлся агентом и консультантом военного ведомства. Он даже читал военным курсы о промышленном шпионаже!
Оссендовский — автор около сотни книг. В современной Польше он больше известен как знаменитый путешественник, этнограф, журналист и автор приключенческих книг для юношества. В СССР его включили в литературную энциклопедию, хотя за ним и был страшный грех — книга про то, как Ленин брал деньги у немцев на революцию.
Для дальневосточных историков и краеведов имя Оссендовского прежде всего связано с так называемым "Делом Даттана". Трагедия Даттана произошла несомненно в результате жестокой экономической войны между крупнейшими монополиями: столичными, московскими купцами и промышленниками с их конкурентами, немецкими предпринимателями. Война шла широким фронтом и на самом организованном уровне. Были задействованы все способы и методы настоящих войн. Готовился психологический фон, юридические операции и так далее, вплоть до мелких "партизанских" провокаций. Не гнушались ничем, чтобы подорвать финансовую стабильность.
Надо отметить, что нападающей стороной было русское купечество. Началось это ещё в самом начале XX века. Цель одна — вытолкнуть конкурентов с Дальнего Востока. А конкурентами были мощные фирмы: "Дикман и Ко", "Эмери", "И. Лангелитье" и "Кунст и Альберс". Эти фирмы успели войти в пай с русским компаниями "Ельцов и Левашов" и другими. Начавшаяся Первая мировая война "развязала руки" группировке московских купцов. Наступление стало неприкрытым и, в большинстве случаев, омерзительно недостойным.
Впервые Оссендовский под именем Мзура "проявился" как участник финансовой войны против фирмы "Кунст и Альберс" в 1914 году на страницах петербургской газеты "Вечернее время". Это был ряд статей, в которых Даттан, как глава фирмы, обвинялся в шпионаже в пользу Германии. В том же году эти статьи были собраны в брошюру, опубликованную под псевдонимом Марк Чертван. В 1915 году правда вылезла наружу. Было установлено, что за эту работу автору было хорошо заплачено фирмой "Чурин и Ко".
Справка: Торговый дом "И. Я. Чурин и Ко" существовал с 1867 года. Учредители — иркутский купец Чурин Иван Яковлевич, после его смерти 1895 году в состав учредителей входили: В.П. Чурин — купец 1-й гильдии, член распорядитель фирмы, владивостокский купец В.П. Бабинцев, А.В. Касьянов и Н.П. Бабинцева — Благовещенский участок, А.И. Бебенин — Хабаровский доверенный.
С помощью шантажа Оссендовский пытался получить у фирмы "Кунст и Альберс" откупную в размере 25 000 рублей. Я уверен, дал бы Даттан тогда деньги, провокационной грязи на фирму вылилось бы ещё больше. В 1915 году выяснилось, кто скрывался под этими псевдонимами. Каково же было удивление Адольфа Даттана, узнавшего в клеветнике хорошо знакомого ему человека.
Справка: Адольф Трауготт Даттан (1854-1924), управляющий фирмы "Кунст и Альберс", при котором её владения расширились на весь Дальний Восток, Маньчжурию (Харбин) и Порт-Артур. Когда Даттан прибыл во Владивосток, ему было всего 20 лет. В октябре 1887 года Даттан был назначен германским торговым агентом, а позже — консулом. Даттан охотно давал деньги на благотворительность, учреждал именные стипендии малоимущим студентам и сделал множество других пожертвований и добрых дел. Он активно участвовал в общественной жизни Приморья и Приамурья: был гласным Владивостокской городской думы, членом областного статистического комитета, почетным мировым судьёй. В числе именитых граждан Владивостока, участвовал во встрече наследника русского престола великого князя Николая Александровича (будущего императора Николая II), из рук которого получил награду — золотой перстень. Перед началом Первой мировой войны, Даттан возведён в потомственное дворянское достоинство Российской империи. Война расколола его многочисленную семью: два сына Даттана в это время оказались в Германии, причём один, Николай, как германский подданный был мобилизован в армию, а Павел, как российский подданный — арестован. Ещё два сына, российские подданные — Саша и Георг, сражались против своей исторической родины. В октябре 1914 года Даттана арестовали по подозрению в шпионаже в пользу Германии. После девятидневного ареста Даттан был освобожден, но следствие по подозрению в шпионаже продолжалось. В январе 1915 года он был выслан в Сибирь, где провёл четыре года. Деятельность фирмы «Кунст и Альберс» была запрещена. В 1919 году, вернувшись из ссылки, Даттан предпринял попытку возродить деятельность фирмы, однако потерпел неудачу и не позднее 1921 года вернулся в Германию. Альфред Даттан умер 14 августа 1924 года в Наумбурге. Список наград А. Даттана (перечислю только российские): орден Св. Владимира 2-ой степени, Св. Станислава 2-ой и 3-ей степеней, Св. Анны 3-ей степени; три золотые медали для ношения на шее на Станиславской, Владимирской и Андреевской лентах, медаль Красного креста в память Русско-японской войны 1904-1905 года, медаль в память 300-летия царствования Дома Романовых.
Во Владивостоке была осуществлена попытка публично опровергнуть клеветнические измышления. Владелец газеты "Дальний Восток" В. Панов опубликовал материалы о подоплеке шантажа. На него тут же посыпались обвинения в германофильстве. Начались трудности с выпуском газеты. Где же в это время обитает виновник смуты А.М. Оссендовский. А вот где: до 1917 года Оссендовскому удалось одновременно совмещать несколько должностей (если эти его занятия можно так называть): член ревизионной комиссии акционерного общества "Ольховский золотоносный рудник"; редактор журнала «Золото и платина», член комитета по золотопромышленным делам Министерства торговли и промышленности от постоянных совещательных контор золото- и платинопромышленности; секретарь постоянной совещательной конторы золото- и платинопромышленности; член Совета съездов представителей промышленности и торговли; член редакции «Вечернее время».
1917 год застал Оссендовского в должности профессора Политехнического института в Омске. Про его службу у Колчака и Унгерна вы уже знаете из давней статьи Игоря Халымбаджи и можете узнать ещё больше кликнув эту тему в Интернете. Добавим лишь про издательскую деятельность: в 1919 году Оссендовскому уже за 40 лет, он редактирует в Омске «Вестник финансов, промышленности и торговли», редакция которого находилась при Министерстве финансов колчаковского правительства. В России бушует Гражданская война...
Теперь вернёмся на Дальний Восток. В 1922 году Оссендовский, перебираясь из Внутренней Монголии в Маньчжурию, сделал краткий визит во Владивосток и вновь вошёл в руководство Общества изучения Амурского края. Потом по КВЖД, а может быть и сразу морем из Владивостока, отправился на родину — в Польшу.
В мае 1925 года, весьма неожиданно, защитником уже ушедшего в мир иной Даттана выступил Владимир Клавдиевич Арсеньев. В ту пору он занимает должность директора Хабаровского краеведческого музея. Как он сам признавался "вполне удовлетворен своим положением". Кроме своих прямых обязанностей, активно занимается перепиской в поисках компромата на Оссендовского. Почему именно в 1925 году этот вопрос стал занимать Арсеньева? Дело в том, что накануне, когда Арсеньев ещё работал во Владивостоке, пришло из Гамбурга письмо от доктора Альберса, ещё одного владельца фирмы "Кунст и Альберс". В нём содержались копии документов, доказывавших, что шантаж фирмы — дело рук Оссендовского. На имя Арсеньева поступил ещё один аналогичный запрос из Берлинской фирмы "Артур и Шерль". В этом немецком книжном издательстве переводились и издавались труды Арсеньева. Вот почему Владимир Клавдиевич стал активно собирать не только местные материалы по делу Даттана, но и посылать запросы в Дальоно, в Главнауку — председателю Русского географического общества В.Л. Комарову. Особенно Арсеньева возмутили некоторые данные в анкетах Оссендовского, находившихся в Обществе изучения Амурского края. Например, "...состою ученым секретарем Восточного отдела РГО", "...получил за исследования о каменном угле премию Буссе".
Поиски опровержения дали Арсеньеву совершенно неожиданные результаты. В ответ на свои запросы он получает письмо, датированное 24 декабря 1924 года, в котором чёрным по белому написано: "Относительно Оссендовского все знающие его, в частности Соловьёв, дают хорошие отзывы. В Географическом обществе имеется даже отзыв о его работе, выписку из коего при сем прилагаю".
Справка: Соловьёв Николай Матвеевич — главный контролёр по казарменным и крепостным сооружениям в Южно-Уссурийском крае и Владивостокского порта, инженер, действительный статский советник. Председатель Общества изучения Амурского края (ОИАК) с 1909 по 1922 год, то есть дольше всех. В середине 1920-х годов — служащий в Контроле Губфинотдела Владивостока. И... тесть В.К. Арсеньева. Соловьёв, как бывший председатель общества, в декабре 1924 года по просьбе Арсеньева составил подробную справку об Оссендовском. Сам же Арсеньев так и не вспомнил, кто в 1903 году принимал его, тогда начинающего путешественника, в члены Общества. Сохранился протокол от 16 мая 1903 года с решением о принятии в Общество трёх новоиспеченных членов: Пиотровича, Линевского и Арсеньева. Они благославлялись на научную деятельность во имя изучения Амурского края. За председательствующим столом сидели члены распорядительного комитета: Волкенштейн, Дербек, Гомзяков и... Оссендовский.
Удивительно, но в сохранившейся до нашего времени части обширной личной библиотеки Арсеньева имеется экземпляр книги Оссендовского "Ископаемые угли полуострова Муравьев-Амурский и прилегающих местностей..." 1903 года издания с карандашными пометками владельца — Владимира Клавдиевича. Выходит, что В.К. Арсеньев знал и кто такой Оссендовский, но отчего-то "запамятовал" об этом.
Из переписки В.К. Арсеньева, хранящейся в Государственном архиве Хабаровского края:
"...Означенный Оссендовский выступил в ряде газетных статей, в которых он хвалил войну и всячески ругал немцев. Он не гнушался доносами, шантажировал фирму Кунста и Альберса. Благодаря ему, глава фирмы Даттан, ни в чём не повинный человек в 1915 году попал в ссылку в Нарымский Край. Ныне означ. [зачеркнуто] А.М. Оссендовский из германофоба превратился в германофила и обливает помоями Россию... Следом за этим высылаю ещё материалы, разоблачающие этого авантюриста, бросающего тень на Россию и, в частности, на Русское Географическое Общество".
(Из черновика письма Е.И. Пеппелю в Берлин от 10.01.1925 года. Ф. 1660. Оп. 1. Д. 2. Л. 6-6 об. Публикуется впервые).
"...Он [Оссендовский] на всех перекрёстках ругает русских и курит фимиам по адресу германского народа. Цена этому фимиаму такая же, как его шантажу Вашей фирмы в прошлом... Господина Оссендовского надо вывести на чистую воду".
(Из письма Доктору Альберсу в Гамбург от 21.05.1925 года. Ф. 1660. Оп. 1. Д. 2. Л. 152. Публикуется впервые).
В этом же 1925 году Оссендовский путешествует по Африке, Сенегалу, Гвинее, Судану, посещает Берег Слоновой Кости, Испанию и другие страны. Публикуется в Польше под именем OSSENDOWSKI, FERDYNAND ANTONI. Потом займёт пост советника польского правительства по дальневосточным делам.
Ещё и ещё отправляет Арсеньев письма и копии собранных материалов об Оссендовском в Берлин, Гамбург, Ленинград. В вихре этой запоздалой защиты чести и достоинства Даттана, судя по документам, кружатся около пятнадцати человек. Возможно, последующие изыскания (особенно, в зарубежных архивах) удвоят эту цифру, что мало вероятно, потому что в середине 1926 года уже самому Арсеньеву потребуется защита. Он крепко попался на крючок ОГПУ. Вместо писем за границу он вынужден теперь писать по адресу "через дорогу":
"В Полномочное представительство объединенного государственного управления на Дальнем Востоке. Согласно П.П.О.Г.П.У. ДВК за № 28 октября 27-го числа в 9 ч. утра я явился в комнату № 18, где мне было предложено несколько вопросов на которые имею сообщить следующее..."
Далее на пяти машинописных листах Арсеньев отмывает себя от той грязи, что "передали в ГПУ" товарищи по экспедициям и коллеги-учёные. Заканчивается этот ненаучный труд путешественника словами: "Я твёрдо решил совершенно уйти от всякого общения с местной интеллигенцией и остаток дней своих [хочу] посвятить исключительно обработке своих материалов... Мне 54 года, года уходят и силы слабеют. Быть может и жить то мне осталось только несколько лет...". В.К. Арсеньев скончался в 1930 году. Оссендовский на полтора десятилетия пережил своего молодого коллегу по Обществу изучения Амурского края.
10 января 1945 года в местечке Подкове Лесной под Варшавой Оссендовского находит некто лейтенант Доллерт из контрразведки нацистского генерала фон дем Баха-Желевского. Разговор продолжается всю ночь. Доллерт уносит «на память» книгу Оссендовского «Через страну богов, людей и зверей», в корешке которой, как выяснилось позднее, Борисевич — друг Оссендовского, прятал микрофильм с описанием открытия, позволяющего предотвратить коррозию металла. Через день Оссендовский скончался. Позже выяснилось, что под именем лейтенанта Доллерта скрывался племянник барона фон Унгерна, его единственный законный наследник. Исполнилось предсказание монгольского ламы, предупреждавшего Антона Мартыновича: ...смерть придёт от человека по фамилии Унгерн (см. книгу Оссендовского "И звери, и люди, и боги").
Есть и другая версия: книга, которую унёс Доллерт, называлась "Польские пущи". На 104-й странице первого издания этой книги помещена фотография, не имеющая никакого отношения к содержанию. Однако под ней есть подпись: "Настоящие драгоценности ждут своего хозяина". Этот снимок был сделан Оссендовским, как он сам и пишет, "...очень далеко от Польши за Байкалом, у истоков Амура...".
Предполагают, что Доллерт специально отыскал Оссендовского, чтобы узнать тайну спрятанного золота. Узнал или не узнал — можно только гадать. Знакомство с малоизвестными документами и публикациями подсказывает — Оссендовский имел какую-то информацию о сокровищах барона Унгерна (или о золоте Колчака), возможно знал и место, где их можно обнаружить. Рукой Оссендовского написано о подарке монгольскому хану: "...А я присовокупил к этому небольшой самородок".
Вы можете и возразить: "Да чего только не написала рука этого человека!".
В ответ я, скорее всего, согласно кивну вам головой: "Да уж!"
Я благодарен этим людям за предоставленную информацию:
С вашего позволения опускаю список использованной литературы. С уважением, Виктор Буря. Хабаровск, декабрь 2013 года.
Дополнение: Описание присовокупленных к "Делу Оссендовского" монет:
По сообщению пресс-службы Монетного двора Польши в ноябре 2011 года была выпущены в обращение две монеты из серии «Польские путешественники и исследователи».
1. Достоинством 10 злотых: металл — серебро 925 пробы, масса — 14,14 г, диаметр 32 мм, дизайнер — Доминика Карпиньска-Копец, тираж — 50 000 штук. Из описания монеты: аверс — в верхней части надпись — RZECZPOSPOLITA POLSKA, чуть ниже польский герб — одноглавый орел, в центральной части размещены два старых автомобиля, ниже номинал и подпись Фердинанда Оссендовского, в левом нижнем углу находится стилизованная Роза ветров, год чеканки — 2011; реверс — исследователь и путешественник Фердинанд Оссендовский, присевший для отдыха на своём долгом и нелёгком пути, стилизованное изображение земного шара, справа несколько книг, годы жизни — 1876-1945 и надпись "FERDYNAND OSSENDOWSKI".
2. Достоинством 2 злотых: из серии "Польские путешественники и исследователи", металл — сплав«Nordic Gold», вес — 8,15 г, диаметр — 27, тираж — 900 000 штук.
В. Буря: Однажды Вы получили благодарность от Ивана Ефремова за оказанную ему помощь в работе над романом "Час Быка". Расскажите об этом.
Г. Пермяков: Иван Антонович Ефремов закончил работу над новым произведением, но не было для него подходящего названия. Он попросил меня прислать ему несколько звучных китайских изречений. Послал штук шесть, он выбрал "Земля раскалывается в час Быка". Отсюда название — "Час Быка". Другое изречение он выбрал в качестве эпиграфа к роману. Потом я получил в подарок эту книгу с его автографом и письмо со словами благодарности.
Полностью с текстом интервью и другими материалами о Георгии Пермякове (Ланине) Вы можете ознакомиться в прикреплённом файле "ДВ_учёный".
Фрагмент презентации "Человек легенда", 2012 год
Г. Ланин
ФАНТАСТУ ЕФРЕМОВУ 70 ЛЕТ
Патриотизм, тяжелые походы и экспедиции, пожизненное учение и огромный труд — научный и литературный — вот содержание жизни выдающегося советского фантаста Ивана Ефремова. Он горный инженер, палеонтолог, глава ряда экспедиций, доктор наук, профессор. Ефремов изучил огромное, почти сказочное кладбище древних животных-гигантов Монголии в пустыне Гоби. Он изобретатель тафономии и лауреат Государственной премии.
Иван Антонович написал длинный ряд интересных и вещих книг, которые читает вся страна. Это «Дорога ветров», «Туманность Андромеды», «На краю Ойкумены», «Лезвие бритвы» и другие.
35 лет выходят книги Ефремова и 35 лет читатель, прежде всего молодой, влюбленный в его творчество, задает Ивану Антоновичу много вопросов. Ответить на них помогут его письма, которых у автора этих строк собралось более тридцати.
Нигде не публиковавшиеся, они показывают писателя, как человека большого сердца и великой воли, знакомят с методом его работы, освещают новые страницы его биографии. Переписка с Ефремовым шла с 1959 по 1972 — год его смерти.
Ефремов жил в нашем крае, плавал несколько лет на Охотском море [правильнее – несколько месяцев 1924 года – В. Буря], работал в Хабаровске и Владивостоке. Он постоянно следил за творчеством наших писателей, не раз просил выслать ему книги, изданные в Хабаровске.
Всегда было интересно, как Иван Антонович планирует свои романы и повести, какова техника его письма. Вот что он пишет в октябре 1961 года:
«План своих литературных вещей не пишу, но обязательно должен до конца продумывать всю, так сказать скелетную схему произведения. То есть все основные положения, которые в процессе писания обрастают деталями и дополнительными линиями сюжета».
«Никакого метода и системы для писания у меня нет, — пишет он в июне 1963 года. — Пишу, повторяю, прямо на машинку, а правлю от руки, предварительно читая вслух домашним и замечая некрасивое или фальшивое звучание. Такой подход от писанного текста к читаемому помогает замечать ошибки. Если мне удается писать много, то только за счет многочасовой и многодневной работы, т. е. тяжеловозного труда. Других способов не знаю, так как не смогу свободно и легко писать, как иные настоящие писатели».
Поклонникам Ефремова будет интересна его концепция научного диапазона фантастики. Это проблема волновала и волнует и молодых, и уже опытных писателей. В июле 1962 года Иван Антонович пишет:
«В фантастике надо все время идти смело вперед, иначе писание стареет «инстату насценди» (в момент зарождения, Г.Л.). Это получается сейчас со многими американскими писаниями. А то бывает и так: получишь книгу, за которой давно охотился, изданную, скажем, года три назад, и видишь — она безнадежно устарела и неинтересна».
Нередки споры, должна ли фантастика быть приближенной к реалу или может бесконечно удалится от жизненной правды. «Действительность сейчас такова, — пишет Ефремов, — что на наших глазах совершается одна из величайших научных революций во всей истории человечества. Мы еще не вполне это поняли, но… волна научных открытий все растет, как снежный ком».
«Фантасту надо отрываться от действительности, но знать, куда и зачем отрываться. Чтобы показать, как эту действительность переделать и не чуть-чуть, а как следует: так, чтобы затрещало!»
Полезны мысли Ефремова о том, как готовить новую рукопись и как автору повышать свое образование. «Для подготовки к задумыванию литературного произведения читайте литературу, вспоминайте пережитое, ройтесь в старых записях. Но чтобы чувствовать дух момента, старых записей мало. Читайте наисовременнейшие книги и не наши только. Знание языков позволит читать фантастику и самые крупные и серьезные произведения литературы «главного потока». И тогда мысли пойдут сами собой.
Хочется подчеркнуть большую скромность и готовность Ефремова не чураться литературных советов своих читателей. Иван Антонович долго работал в ветреной степной Монголии, копая доисторических животных. Об этом он написал увлекательную книгу «Дорогой ветров». Хабаровские востоковеды прислали ему ряд советов и пожеланий по этому труду. И вот, что пишет Иван Антонович в марте 1959 года: «Замечания хабаровцев все дельные. И я с благодарностью их принимаю и учту при переиздании».
Миллионы людей прочли роман Ефремова «Лезвие бритвы». Автора засыпали письмами со всех концов страны. Писали школьники и академики, студенты и генералы, врачи и больные. Многих интересовало, кто стал прототипом главного романа Гирина, возможны ли такие физические нагрузки, которые дает Гирину автор. Были заданы так же вопросы ему и из Хабаровска. На это в феврале 1964 года Иван Антонович пишет: «Когда я был молод, то ложился на твердый пол, и на меня прыгали со стула вполне приличные основательные мужики…». Говоря о выносливости, Ефремов там же дает пример: «В 1929 году, когда мне было 22, я прошел от села Каменка до Оренбурга — 60 верст — и назад пешком за сутки с небольшим — 26 часов, и еще спал на обратном пути около часа».
Год от года Иван Антонович все чаще пишет о своем больном сердце. В январе 1967 года есть такие строки:
«Я все продолжаю хворать — сердце нового не вставишь, и отсюда все следствия. Обидно, что в хорошо слаженной машине оказалось одно слабое звено и ни к чему стали и сила, и большая нервная и физическая выносливость: все пошло прахом! Потому что могу работать сейчас лишь весьма ограниченно, без прежнего лихого запала... Работа моя продвигается весьма медленно из-за здоровья, потому что сердце едва тянет, хотя ограничил себя во всем, как индийский отшельник. Пока тянет, надо писать».
Всё сильнее болезнь Ивана Антоновича, все реже его письма. В большом письме от июля 1969 года Ефремов все рассказывает, как он работал над новым большим романом, какие задачи при этом ставил. Иван Антонович пишет о своем здоровье: «Сердце мое настолько плохо и невосстановимо, что врачи не пускают никуда вне радиуса действия машин скорой помощи. Я нахожусь постоянно на краю гибели и, вероятно, долго не протяну, хотя мне хочется еще написать две книги: историческую вещь «Дети Росы» — нашествие Батыя, 13 век, и широкую с философским взглядом популярную палеонтологию».
В 1971 году Ефремов сообщил, что, напрягая последние силы, работает над большим античным романом «Таис Афинская» и называет его «песнь души моей». Затем тянулось долгое молчание и, наконец, пришло последнее письмо от января 1972 года: «Кончил роман «Таис Афинская» в 630 страниц. Сдал в издательство».
Таковы лаконичные строки о подвиге больного человека, приговоренного к пребыванию дома на весь 1972 год. Мы видим, что Иван Антонович напрягал все силы, всю волю, чтобы порадовать читателей своими новыми произведениями.
Ланин Г. Фантасту Ефремову 70 лет // Молодой дальневосточник (Хабаровск). – 24 апр. 1977 год
Книга "Час Быка" с автографом И.А. Ефремова подаренная Г.Г. Пермяковым Виктору Буре
ИЗ ПЕРЕПИСКИ Г.Г. ПЕРМЯКОВА С В.П. БУРЕЙ
Дорогой Виктор!
Трижды рад вашему письму от 7.10, сброшенному на почту 14-го и полученному мной 18. Спасибо за поздравление, за то, что узнал о вас и за материалы о Зорге. В сентябре послал 10 экз. моей работы "Голгофа Русичу" (письмо губернатору В. Ишаеву), вам послал 15 сентября, ответа не получил, огорчен. Болею, принял 19 кило ядовитых лекарств в вены, помощи мало, но обещают вылечить. Трудно ходить пока; шатает, даже на улице, но пройдет до свадьбы.
Материалы о Зорге — старые палаты. Все это уже было в 1960-х, повтор, но интересно, что и кто и где повторяет. Ханако Исии была в Хабаровске, в конце 1960-х, я чуть ее не поймал. Пишу в копии, так как лента блёкла. Во Владивостоке вышел "Рубеж" № 4, сентябрь 2003, звали на презентацию, командировка, отказ. А. Колесов обещает приехать ко мне, хочет быстрее издать книгу о Пуи. Документальную повесть.
Копию "Пуи, пять лет вместе", "Pубеж-4", я сниму и вышлю вам. Вы мне очень помогли с Пуи, сами того не зная.
Переписываюсь. Получил из Москвы от своего коллеги письмо Ф. Нансена Арсеньеву от 1916. Факсимиле письма и подписи Нансена.
Написал статью, как советская разведка искала 731 отряд. Сдал в ТОЗ. Моя детективная повесть "Монстр-Исии" (Замок Cмерти) о 731 выйдет в "Рубеже-5". Примерно в 2005, если доживу.
Заканчиваю главную свою работу: 10 остросюжетных рассказов, больших, по 30-35 страниц машинки — "Вызов закону", действие заграницей. 1. Вызов закону, 2. Незримый, 3. Оборотень, 4. Квартет, 5. Гангстер, 6. Сатан, 7. Донис, 8. Красная свеча, 9. Саркоф[аг], 10. Кукла. Сюжеты тщательно продумал, порой по неделям только писал.
Считаю, что "супрасы", то есть "супер-рассказы", и им надо подражать или добираться до их высот. Это: 1. "Любовь к жизни" Лондона, 2. Вилла Мэйфлаур, 3. Повести Белкина, 4. "Человек на часах", "Белый пудель" Куприна и др. Такие рассказы живут долго. Их читают даже нечитаи; они всегда поднимают тираж.
Думаю, что эти [мои] рассказы удались. Общий объем около 20 листов.
Огорчен, что не реагировали на мою "Голгофу", ни словом.
В. Ишаев дал мне пожизненный почётный грант в 1.500 за литературную и журналист. работу в течение полувека. 1952-2003. Теперь у меня пансион 3.000 в месяц. С 1 июля с. г.
Вы прислали мне интересные материалы, там видна тенденция: США хотят обкакать Зорге, а русские не дают. Много неточностей. Например, писака пишет, что Зорге сообщил: "Япония не нападет на СССР, и русские погнали дивизии с Дальнего Востока на Германию". Это шутка, не погнали, и Зорге не мог быть ведущим источником информации: это нарушает принципы разведки; он один из многих; сведения давали презид. США Рузвельт и Черчилль.
Вчера, 18 октября, давал 3-4 часовое интервью собкору "Меридиана" Галине Ивановне Казачук по 731 отряду. Будет скоро в газете.
"Голгофу Русича" хочет напечатать "Дальвуч" [газета "Дальневосточный ученый"], Владивосток; просили у меня согласия; дал.
Виктор, некто Усов написал книгу о Пуи; не видели ли вы ее, если увидите, могли бы мне ее купить? Купил себе великолепную книгу, изданную в Италии, на русском: "Золото мира"; роскошные золотые иллюстрации. Советую и Вам. Книга о Пуи мне очень важна, так как во Владивостоке выйдет и моя, хочу знать все, что написано об Айсингёро.
Что ещё написать? С трудом хожу, утомление, лечение, 1.000 пилюль проглочены; все это губит мою кровь; выводится медленно, работать работаю по 10 часов, как и раньше, за машинкой; но движение затруднено. Отсюда некоторая замкнутость.
Москва еще раз хочет дать со мной интервью по Пуи; Арсеньев ей не нужен. Бедный путешественник.
Даю уроки; китайскую группу разогнал.
Буду кончать. Итак, если можно, Усовский Пуи, очень прошу.
В заключение, я поражен, как вы успеваете всё собирать, всё знать и всё иметь. Особенно хорош ваш воркингский "731" отряд на английском, который вы мне подарили.
Да, забыл! "Санди Таймз", 1,5 мн. тираж, 40 страниц, мел, краски, еженедельник, заказывает мне "Пуи и Англия". Есть интересные вещи. У них гонорар от 6.000. Не знаю, угожу ли.
Кончаю. Большой поклон Оле-сан, Насте-сан, Лене-сан и Вам.
облако тэгов
